Ева Меркачева: С защитой школ в регионах плохо
Как рассказали собеседники «Московской газеты», в регионах охрана школ и психологическая работа с учащимися по объективным причинам проводится плохо. В Ростовской области на хуторе Красный Десант подросток пришёл в школу с ножом и ранил четырёх человек, сообщил в своём ТГ-канале глава региона Василий Голубев. По словам губернатора, нападавшим «оказался ученик 9 класса этой же школы, он страдает психическим заболеванием». Сначала подросток ранил ножом вахтёршу, потом несколько учителей и дедушку одной из учениц, потом напавшего удалось скрутить родителям учеников, передаёт «Комсомольская правда». «Происшествие случилось в сельской местности, где ближайший пункт полиции – не менее чем в 15 километрах, — рассказал «Московской газете» ростовский политолог, доцент кафедры теоретической и прикладной политологии ЮФУ Дмитрий Абросимов. — Из райотдела полиция может ехать час, два, а то и больше. Даже вертолёт прилетел бы через 20 минут. В школах в таких поселениях обычно есть охранники, но это возрастные люди, которые работают за весьма небольшую зарплату. В Ростове уровень защиты школ один, в сёлах области – другой, и там, конечно, ситуация сложнее. Что-то предпринимать в этом отношении трудно. Может быть, Краснодесантская школа найдёт другой ЧОП, чтобы нанять охрану. Но чтобы охранники были квалифицированные, нужно, чтобы они прошли обучение и т.д. А это деньги. Эти траты лягут не на областной бюджет, у района этих денег, по всей вероятности, может не хватать». Журналист «Московской газеты» позвонил в социально-психологическую службу Краснодесантской школы по номеру, указанному на сайте учебного заведения. Сотрудница школы сообщила, что находится в отпуске, и всё произошло без неё. На вопрос журналиста, можно ли связаться ещё с кем-то в социально-психологической службе школы, сотрудница предложила позвонить руководству. До руководства школы дозвониться не удалось. Журналист издания дозвонился до секретариата уполномоченного по правам ребёнка в Ростовской области и спросил, находился ли подросток, совершивший преступление, под диспансерным наблюдением и проводилась ли школой социально-психологическая работа с ним? Руководитель секретариата аппарата уполномоченного по правам ребёнка в Ростовской области Татьяна Княжева посоветовала направить письменный запрос и поинтересовалась, почему мы задаем такие вопросы: «Для чего это знать гражданам страны, это каким образом повлияет на их жизнь? Я считаю, что у человека, и у этого тоже, есть его жизнь. И произошло сегодня то, что произошло. А завтра он будет взрослым человеком. А ваша информация останется везде в СМИ. Поэтому давайте определимся: службы работают, запросы мы разослали. Когда мы будем знать, мы поставим необходимые органы в известность». Мы хотели пояснить Татьяне Ивановне, что вопросы эти очень важные и поднимать их нужно: люди по чистой случайности избежали гибели, и причина случившегося могла как раз быть в отсутствии в школе социально-психологической работы с ребенком, который мог быть не здоров. Но наша собеседница уже повесила трубку. С защитой школ в регионах плохо, прокомментировала «Московской газете» ситуацию правозащитница, член Совета по правам человека и развитию гражданского общества при президенте РФ Ева Меркачева. «Далеко не всегда в школах есть охрана, особенно когда речь идёт о небольших городках, тем более – о глубинке. Обычно ЧОП набирают на небольшую зарплату людей немолодого возраста, не отмеченных какими-то достижениями по стрельбе или силовым видам спорта. Это люди, которых иногда может скрутить любой школьник. Если они, например, будут гнаться за ребёнком, они его, скорее всего, не догонят. Что касается контроля за безопасностью, то рамки металлоискателя есть не в каждой школе, поэтому нож пронести возможно. Это можно сделать даже при действующем металлоискателе», — рассказала Ева Меркачева. Все эти проблемы связаны с отсутствием должного финансирования, сказала правозащитница. «Родители на это тратиться не хотят, но это, по справедливости говоря, и не их заботы. К тому же, превращать школу в охраняемую со всех сторон крепость не стоит, детям в такой школе вряд ли понравится. Было бы достаточно хороших рамок металлоискателя. Плюс, современных систем, позволяющих идентифицировать присутствие орудия ещё на подходе в школу или определить неадекватное состояние человека по его глазам и по движениям. Но обеспечить все наши школы такими системами очень дорого», — отметила член СПЧ при президенте РФ. По словам Евы Меркачевой, главное вопрос – профилактика нападений в школах. «Нападения на школы совершают в основном те, кто там учится, редко бывает иначе. Поэтому необходимо, чтобы в школе работала адекватная социально-психологическая служба, а не один психолог, который формально относится к своим обязанностям. Чтобы в этой службе были в курсе, какое психическое, психологическое состояние у учеников, кто из них состоит на учёте в ПНД, важно, чтобы психологами проводились беседы, позволяющие понять состояние школьников. Обычно психолог – один на всю школу и физически не справляется с нагрузкой. У него обычно небольшая зарплата. Ещё один важный момент – качество подготовки психологов: факультет психологии теперь может быть и в сельскохозяйственном университете, его можно закончить и получить диплом, но качество образования, понятное дело, будет под вопросом. Единственное, на что может уповать школа в отдалённом сельском районе – на то, что в таких местах все жители друг друга знают. Знают, что, например, такой-то подросток вчера совершал какие-то настораживающие действия. Но одного этого знания жителей друг о друге мало. Должна быть соответствующая работа участкового, психолога и т.д.», — подчеркнула Ева Меркачева. «Московская газета» направила запрос уполномоченной по правам ребёнка в Ростовской области Ирине Черкасовой.